Швецов М. Л. Позднекочевническое погребение у с. Смелое на Северском Донце
Швецов М. Л. Позднекочевническое погребение у с. Смелое на Северском Донце // Советская археология. 1984. №01. C. 264-271.
В полевой сезон 1978 г. экспедицией ИА АН УССР, возглавляемой С. Н. Братченко, при участии автора было исследовано более 20 погребений поздних кочевников, давших весьма интересный и богатый материал 1. Так, в одном из курганов эпохи бронзы у с. Смелое Славяносербского р-на Ворошиловградской обл., расположенном на водоразделе правого берега р. Северского Донца, находилось впускное захоронение человека с конем, относящееся к половецкой эпохе. Оно произведено в центре кургана, в подбойной могиле, ориентированной с северо-востока на юго-запад (рис. 1, 1) 2.
Вход в устроенный с южной стороны подбой закрывали плахи, расщепленные из стволов березы и молодых дубков (диаметром до 50 см). В подбое, в деревянном гробовище, вырубленном из целого ствола дуба, в форме, близкой к лодке (ладье) 3, лежал вытянуто на спине скелет мужчины 30—35 лет 4, ориентированный черепом на СВ (рис. 1). Гробовище состоит из двух частей. Крышка выдолблена целиком. Долбленная нижняя часть гроба имеет отдельно сделанные торцовые стенки, вставленные в специальные пазы. По краям гробовища есть специальные отверстия для установки и спуска его в могильную яму. У черепа погребенного находилась серебряная серьга (рис. 1, 6), слева вдоль тела поверх руки положена сабля, рукоятью к плечу (рис. 1, 15). В кисти правой руки сохранилась деталь плети в виде скрученных между собой железных проволок (рис. 1, 3). Имелись еще кресало (рис. 1, 2) и застежки одежды в виде бубенцов (рис. 1, 5). В ногах стояла деревянная чаша-черпачок, украшенная по тулову красными и черными чередующимися полосами (рис. 1, 4). Инвентарь, как и обряд захоронения, имеет широкие аналогии в кочевнических древностях XII — первой половины XIII в. [5, 7].
Но самой интересной находкой в этом комплексе можно считать седло, располагавшееся на спине лошади (рис. 2 и 3). Сохранилась не только его деревянная основа (половина передней луки, украшенной костяными обкладками, одна целая полка и часть второй, почти целая задняя лука и под седлом еще «рама» из двух деревянных дощечек), но и коша от покрытия.
Передняя высокая лука, изготовленная из целого куска дерева, подтреугольиа в сечении (рис. 4, 1). Высота сохранившейся части (от основания по прямой) —12 см, длина — 21 см. Максимальная толщина в месте перегиба 3,5 см, в центре до 4,5—5 см. По-видимому, она была больше, если учитывать усыхание дерева. Передняя лука сделана наклонной с внутренней стороны седла, и наклон увеличивался по мере приближения к центру (рис. 3, 3 и 4, 1). Точная форма передней луки дана на рис. 4, 1, а на рис. 3, 2 лука зафиксирована в ракурсе согласно ее положению в могиле. В разрезе седла на рис. 3, 4 части, попавшие на линию сечения, даны штриховкой, лишь передняя лука показана сбоку, а не в сечении. На рис. 3, 3 в разрезе показаны только обе луки, а прочие части седла видны сбоку. Край луки был окантован костяными
-------------------
1. О результатах исследования было доложено 21 декабря 1978 г. на конференции в ДонГУ. См.: Программа научной конференции «Итоги полевых археологических исследований 1978 года». Донецк, 1978.
2. Погребения лошадей параллельно человеку, с противоположной ориентировкой коня и человека, известны начиная с ранних памятников тюркской эпохи в Сибири, на Алтае и в Казахстане. Известны они и в степях Восточной Европы с VI—VII вв. до XIII в. [1, с. 207; 2, с. 207, рис. 2; 3, с. 82; 4, с. 30; 5, с. 62; 6, рис. 4, 5, 7; 7, с. 121, 125, тип XVIII].
3. Обряд захоронения в лодках присущ кочевым и оседлым народам. Идея реки как пути в страну предков известна у многих народов [8].
4. Возрастные данные определены Е. А. Шепель. Пользуюсь случаем выразить ей глубокую признательность за информацию.
--264--
Рис. 1. Погребение кочевника у с. Смелое.
1 — план и разрез погребения. Нумерация инвентаря в погребении и на таблице одинакова. 2 — кресало, 3 — деталь плети,
4 — чаша-черпачок, 5 — пуговицы-бубенцы, 6 — серебряная серьга, 7 — поясная железная пряжка, 8 — седло, 9 — стремена,
10 — кольца псалий, 11 — подпружные пряжки, 12 — костяная пряжка от сбруи, 13 — портупейные пряжки-кольца,
14 — костяной шип рыбы, 15 — сабля
накладками, которые крепились костяными гвоздиками. Следы сохранившейся кожи говорят о покрытии луки кожей. На лицевой части луки сохранились маленькие костяные гвоздики. Но что они крепили — не ясно. Не исключено, что кожу. По нижнему краю луки и у ее центра сохранился ряд небольших наклонных отверстий, диаметром до 0,5 см, со следами сработанности по краю. Они служили для продевания кожаных ремешков или жил, соединяющих части седла между собой. Никаких других следов крепления нет (рис. 2, 2; 4, 1, 2).
Правая полка, сохранившаяся полностью, изготовлена из целого куска дерева (длина 39 см, ширина до 10 см и максимальная толщина в верхней точке крепления к передней луке до 3 см — рис. 4, 2). Немного изогнутая вследствие деформации (рис. 3, 3, 4) ее нижняя сторона почти прямая. Передняя часть полки — ленчик оканчивается вертикальным упором
--265--
Рис. 2. 1 — фото погребения коня, 2 — седло
для крепления луки. В центре полки специально выделено утолщение, несущее, по-видимому, основную нагрузку — всадника (рис. 4, 2). Интересно, что передняя часть этого утолщения у места его смыкания с лукой образует выступ толщиной около 1,5 см, нависавший над промежутком между полками не менее чем на 4 см (рис. 4, 2, второй снизу поперечный разрез). Не исключено, что здесь впервые можно наблюдать ту тенденцию в развитии кочевнического седла, которая в итоге привела к появлению у позднейших седел полок с приподнятой широкой площадкой, образующей в середине как бы сомкнутый свод над разделяющим полки пространством. На опубликованном Д.Г. Савиновым теленгитском образце такого седла толщина нависающей части выступа тоже 1,5 см, длина по касательной к плоскости полки около 7,5 см [9, с. 47, рис. 12].
На тыльном конце полки идет небольшой косой уступ для упора нижней боковой части задней луки. Край полки окантован декоративным
--266--
Рис. 3. Полевые чертежи седла из погребения у с. Смелое.
1 — вид сверху, 2 — спереди, 3—4 — продольные разрезы
желобком, а подле него в уступе сделан ряд небольших отверстий для ремней, скрепляющих седло. За рядом этих отверстий возле передней луки находится овальное отверстие, параллельное длинной оси, по-видимому, необходимое для продевания подпружных ремней. Аналогична и левая полка, представленная в обломках (рис. 3, 1; 4, 3). В ее упоре сохранился фрагмент левой части передней луки (рис. 3, 2).
Задняя лука (рис. 2, 2; 4, 4а) сохранилась почти полностью, нарушен лишь ее левый край и есть небольшие сколы на внутренней части. Изготовлена из целого куска дерева (длина 29 см, ширина в средней части 8,8 см, максимальная толщина у упора на полке до 2,5 см). Верхняя, или лицевая, часть ровная, с небольшим наклоном вовнутрь к центру седла. По краю декоративный желобок. На плоскости луки —
--267--
Рис. 4. Деревянные детали седла из погребения у с. Смелое.
1 — передняя лука (а — вид сверху, б — вид спереди); 2, 3 — полки седла,
4 — задняя лука (а — вид сверху; б — обратная сторона); 5, 6 — остатки «рамы»
ряд отверстий по кругу для связки седла. Нижняя, обращенная назад и наружу поверхность задней луки в середине имеет неглубокий арочный вырез, утончаясь к нижнему краю (к центру седла). Он соответствует гораздо более высокому вырезу в основании передней луки — оба выреза располагались над промежутком между полками. Углы у основания выреза срезаны в виде маленьких треугольников. По сторонам от выреза основание задней луки плоско стесано, образуя две дугообразных площадки, опираясь на которые лука стояла на полках (на последних под эти упоры выделены между уступами такие же узкие дугообразные участки). Устройство названных деталей хорошо видно на прилагаемых разрезах (рис. 4, 4 а, б). Обращает на себя внимание сравнительно небольшая ширина тех плоскостей, на которые опиралась задняя
--268--
лука (она даже меньше, чем у более древних седел из Кокэля). Поэтому для устойчивости луку привязывали к полкам, о чем свидетельствуют и отверстия для ремней.
Судя по публикациям, до сих пор в раскопках не встречалась дополняющая седло из с. Смелого «рама» (рис. 4, 5, 6) из двух тонких деревянных пластин-досточек, бывших под полками и повторяющих в основном форму полок (длина до 38 см, ширина до 8 см, толщина до 0,5 см). Между полками и «рамой» находилось кожаное или войлочное покрытие (точно определить не удалось). Хотя на досточках «рамы» четко отпечатались ребра коня, досточки, по-видимому, все же должны были лежать на какой-то кожаной или войлочной основе.
Из описанного выше хорошо видно отсутствие каких-либо металлических деталей в устройстве рассмотренного седла. Наличие большого числа отверстий, совпадающих при сборке, как мы уже отмечали, говорит о креплении деталей между собой кожаными ремнями. Не исключено, конечно, скрепление некоторых частей седла с другими при помощи специальных клеев. Возможно, такое крепление имело место при соединении нижних частей передней луки с полками, в упорах. Но это только наши предположения.
Вряд ли есть необходимость убеждать в важности публикуемой находки. Вопрос об убранстве верхового коня, а особенно об устройстве одной из основных его частей — седла весьма интересен. Обычно основным археологическим объектом, дающим информацию о седлах как раннего средневековья (IV—VII вв.), так и значительно более поздних, являются только костяные или металлические обкладки его [10, 11] 5, деревянная же основа сохраняется редко, хотя именно она дает о седле наиболее полное представление. В этом отношении значительно лучше известны материалы из Тувы [12, с. 24—36] и Кавказа [13, с. 168; 12, с. 71;]. Особенно важным было открытие деревянных основ седел в Туве, относящихся к VIII в. [14, с. 132—133]. А новые исследования в Предкавказье дали возможность реконструировать седла эпохи переселения народов [15, с. 212—229] и уточнить с помощью аналогий VIII в. ряд вопросов, связанных с конструкцией седел европейских гуннов [16, с. 220—231]. С выходом статьи Д.Г. Савинова была заполнена лакуна в истории убранства верхового коня у народов Южной Сибири во II тысячелетии н. э. [9, с. 31—47]. Анализ деталей седел из позднекочевнических комплексов дал возможность А.Н. Кирпичникову предложить реконструкцию седел у кочевников и на Руси в IX—XIII вв. [17, с. 34-42, рис. 25 и др.]
Итак, рассматривая генезис и воссоздавая схему эволюции форм седел удалось в значительной мере определить этапы этого изменения [10 с. 25-35; 11, с. 31-94, рис. 2, 3, 4, 5; 16, с. 230; 9, с. 36, рис. 5]. По мнению Д. Г. Савинова, «причина этих изменений лежит скорее в области „технологического” поиска оптимальных решений, что, естественно, не исключает влияния и использования различных этнических традиций» [9, с. 35].
Анализ деталей седла половецкой эпохи показывает, что постепенное утолщение передней луки характерно только для ее нижней части. Задняя лука, опираясь узкими крыльями на полки, не имеет достаточного жесткого упора (ее внешняя, тыльная поверхность расположена не вертикально по отношению к полкам, а под углом не более 60°) и дополнительно закреплялась на полках ремнями.
Остатки седла из погребения кочевницы XII—XIII вв. у с. Пришиб, в 3 км от с. Смелое, сохранились значительно хуже. Удалось лишь зафиксировать его in situ, сделав по возможности все разрезы и сняв костяные обкладки, украшавшие его (рис. 5). Передняя лука в данном седле более удлиненных пропорций и иначе очерчена, чем у седла из погребения у с. Смелое (рис. 5, в). Но, судя по тому, что передние концы полок сдвинулись к середине, передняя лука седла из Смелого также подверглась
-------------------
5. Библиография по всему вопросу собрана Д.Г. Савиновым [9].
--269--
Рис. 5. Седло из погребения у с. Пришиб (а — вид сверху, б — вид сбоку, в — вид спереди, г — костяные украшения лицевой стороны передней луки).
Цифрами на чертежах обозначены: 1 — передняя лука, 2 — задняя лука, 3 — полки седла, 4 — костяные украшения полок седла,
5 — дугообразная костяная пластина, украшавшая заднюю луку
сжатию с боков, деформировалась и кажется теперь немного уже, чем, по-видимому, была первоначально. Края лук окантованы узкими костяными бордюрами: на передней луке бордюр украшен косыми нарезками, на задней — гладкий. Лицевая поверхность передней луки имела узорчатые аппликации из фигурных костяных пластинок (рис. 5, в, г). Задние выступы полок обложены по краям костяными планками с гравированным орнаментом (рис. 5, а, б, 4).
Рассмотренные нами материалы заполняют промежуток в истории убранства коня поздних кочевников южнорусских степей и дадут возможность специалистам проследить дальнейшее сложение комплекса предметов конского снаряжения, многие элементы которого без значительных изменений живут до настоящего времени.
ЛИТЕРАТУРА
1. Вайнштейн С. И. Памятники второй половины I тысячелетия в Западной Туве.— ТКАЭЭ; 1966, т. 2.
2. Евтюхова Л. А. О племенах Центральной Монголии.— СА, 1957, № 2.
3. Бернштам А. Н. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая.— МИА, 1952, № 26.
--270--
4. Синицын И. В. Древние памятники Восточного Маныча. Ч. I и II. Саратов, 1978.
5. Плетнева С. А. Печенеги, торки и половцы в южнорусских степях.— МИА, 1958, № 62.
6. Плетнева С. А. Древности черных клобуков.— САИ, вып. El-19, M., 1973.
7. Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. М.: Изд-во МГУ, 1966.
8. Анучин Д. Н. Сани, ладья и конь как принадлежность погребального обряда.—Древности, 1890, т. XIV.
9. Савинов Д. Г. Из истории убранства коня у народов Южной Сибири (II тысячелетие н. э.).—СЭ, 1977, № 1.
10. Кызласов И. Л. О происхождении стремян.— СА, 1973, № 3.
11. Амброз А. К. Стремена и седла раннего средневековья как хронологический показатель (IV—VIII вв.).—СА, 1973, № 4.
12. Вайнштейн С. И. Некоторые вопросы истории древнетюркской культуры.— СЭ,1966, № 3.
13. Рунич А. П. О конской сбруе пз Пятигорья.— СА, 1973, № 1.
14. Вайнштейн С. И. Историческая этнография тувинцев.— М.: Наука, 1972.
15. Дмитриев А. В. Погребения всадников и боевых коней в могильниках эпохи переселения народов на р. Дюрсо близ Новороссийска.— СА, 1979, № 4.
16. Амброз А. К. К статье Дмитриева А. В.— СА, 1979, № 4.
17. Кирпичников А. Н. Снаряжение всадника и верхового коня на Руси. IX—XIII вв.—САИ, вып. E1-36. M., 1973.
--271--