Абдуллаев Т. А. Художественные металлические изделия Самарканда
Абдуллаев Т. А. Художественные металлические изделия Самарканда
В течение многих веков в Самарканде были высоко развиты все виды художественных ремесел, образцы которых имеются, в крупнейших музеях Советского Союза и Узбекистана. Среди них значительное место занимают художественные изделия из металла.
Наиболее интересные древние художественные изделия из драгоценных металлов описаны многими исследователями истории искусств Средней Азии и Узбекистана1. Но не только эти древние изделия заслуживают внимания. Художественные металлические изделия Самарканда периодов развитого и позднего феодализма представлены очень интересными литыми и коваными произведениями из чугуна, бронзы, меди и серебра, украшенными штампом, гравировкой, чеканкой и инкрустацией.
Характеризуя старинные бронзовые изделия, в первую очередь необходимо назвать известные изделия из г. Туркестана работы мастера Абдул Азиза Тавризи (XIV в.), хранящиеся в Эрмитаже. Это огромный, в рост человека, бронзовый котел, украшенный чеканкой, и подсвечники со сложно профилированным корпусом, гравированные и инкрустированные серебром и золотом. Описанию этих изделий посвящено несколько специальных работ2.
О высоких художественных качествах металлических произведений средневековья свидетельствуют музейные коллекции и изделия из клада.
------
1. Я. М. Смирнов. Восточное серебро. СПб., 1909; К. В. Т р е в е р. Памятники греко-бактрийского искусства М.—Л., 1940; Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. История искусств Узбекистана, М., 1965, стр. 81—87, 145—155.
2. М. С. Булатов. Шедевр мастера Абдул Азиза, «Советская археология», 1969, № 2, стр. 227—235.
-252-
обнаруженного в феврале 1969 г. при рекогносцировочном раскопе на площади Регистан в Самарканде отрядом археолога Ю. Ф. Бурякова3. В кладе было более 60 бронзовых изделий разного назначения, главным образом хозяйственной и столовой посуды (сосуды для воды, котелки, ложечки, крышки и подставки для сосудов и пр.).
Очистка и реконструкция первых экземпляров изделий показали высокое качество различных технических приемов и художественной отделки, разнообразной по традициям и стилю.
Оформление отдельных изделий несет на себе следы традиций XI— XII вв., характеризующихся применением сюжетных изображений, выполненных гравировкой и чеканкой, другие украшены богатым растительным орнаментом, сочетаемым с геометрическим. По технике производства и широкому применению нового орнаментального стиля исследователи относят клад к XIV—XV вв. н. э.
Исторические источники доносят до нас сведения о большом развитии художественного производства из металла и в XVI в. Так, в мемуарах Восифи упоминается мастер усто Камаль (XVI в.), названный автором «тончайшим специалистом по художественной отделке металлических сосудов»4.
Но если художественное литье из чугуна и бронзы занимало большое место в металлическом производстве XIV, XV и, может быть, XVII вв., то в последние два столетия искусство литья утратило свое былое значение. Из чугуна литейщики (дегрезы) лили главным образом предметы хозяйственного назначения, художественная продукция ограничивалась решетками, светильниками, переносными очагами и др. Среди старинных чугунных изделий встречаются интересные художественные произведения. Наряду с простейшими формами светильников, дожившими до наших дней (рис. 1, а), в XV—XVI вв. выпускались ажурные художественные светильники — подвесные (рис. 1, в) и на высокой тонкой ножке (рис. 1, б). Постепенно искусство литья из чугуна теряло свои художественные достоинства; изделия становились топорными, пропорционально плохо рассчитанными.
Литые изделия из бронзы были богаче и разнообразнее чугунных. Литейщики (рихтагары) создавали орнаментированные котлы, чаши, подсвечники, разнообразные мелкие архитектурные детали и туалетные принадлежности.
------
3. Ю. Ф. Буряков. Коллекция бронзовых художественных изделий XIV—начала XV в. из Самарканда, «Общественные науки в Узбекистане», 1959, № 8—9, стр. 81—86.
4. Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. История искусств Узбекистана.., стр. 344.
-253-
Рис. 1. Светильники, литые из чугуна:
а — «чирох» простейшей формы, б — светильник на тонкой ножке XV в., в — чугунный светильник подвесной XV в.
Архитектурные детали (фигурные накладные пластины, цепочки, петли и др.) широко применялись для отделки резных дверей общественных и богатых жилых зданий до середины XIX в. Пластины (пулакча) выполнялись чаще всего прорезной техникой, петли делались круглыми; или продолговатыми и тщательно украшались чеканкой.
До конца XIX в. узбекские литейщики вырабатывали из бронзы и мелкие туалетные принадлежности — чашечки для косметики и маленькие флакончики для духов, ароматного масла, краски, миниатюрные бытовые вещи — ложечки, щипчики и пр.
-254-
Чашечки для приготовления краски для бравей из растения «усма», называемые «усмаджушак», делались на трех тонких ножках с отогнутыми ажурными бортами и длинным тонким сливом. Иногда ажурные борта чашечки украшались миниатюрными фигурками птичек
(рис, 2)5.
Флакончики для краски, «сурмадон», встречаются разных форм — круглые и с грушевидным уплощенным туловом. Очень изящный сурмадон хранится в фондах Самаркандского музея (высота флакончика 6,3 см, подставки — 2,5 Х 2,5, ширина тулова — 3,0 см). Сурмадон орнаментирован тонким растительным узором6.
Среди мелких литых изделий из бронзы встречаются очень редкие вещи, выполнявшиеся, вероятно, по заказу. К таким изделиям принадлежит особый держатель для клетки с перепелками, хранящийся в Самаркандском музее. Он представляет собой тонкий стерженек, длиной 14 см, в нижней части которого имеется круглая петелька, за которую привязывается клетка с перепелкой. Наверху стерженька — фигурное навершие, напоминающее схематическое изображение птицы. На головке и хвосте этой «птицы» посажены две миниатюрные фигурки птичек, изображающие, видимо, перепелок (рис. 4)7.
К середине XIX в. самаркандские литейщики перестали создавать художественные изделия для продажи. Искусством литья занимались некоторые ювелиры. Отдельные рихтагары, сохранившие рабочие навыки и старые формы-матрицы, работали только по заказам. Они выполняли главным образом детали кованых изделий из меди — фигурные ручки в виде змеи или дракона, отливали миниатюрные фигурки птиц, головки баранов и другие фигурки для украшения крышек медно-чеканных сосудов для воды и чая, розетки и куполки и венчики, отделывающие кончики носиков сосудов.
Из художественных металлических промыслов в конце XIX — начале XX вв. продолжали развиваться только ювелирное дело и чеканка. Оба промысла были широко развиты и имели четко выраженные локальные художественные стили8.
Утвердившийся к XV в. в декоративном искусстве Узбекистана пышный орнаментальный стиль прочно удержался до XX в. За этот большой период изменилась техника работы металлистов, появились многие новые формы изделий, некоторые виды художественного производства прекратили свое существование, но орнаментальный стиль оформления
------
5. Самаркандский музей истории культуры и искусства узбекского народа, инв. Э-94-64, КП-144/2.
6. Самаркандский музей.., инв. Э-94-209.
7. Там же, без инв. номера.
8. Ювелирное искусство Самарканда специально еще не изучалось.
-255-
Рис. 2. «Усмаджушак» — чашечка для растирания краски для бровей.
устойчиво сохранялся. Из оформления постепенно исчезали сюжетные изображения, сохраняющиеся зооморфные элементы стали сильно условными. Стилизованные изображения птиц, змей, драконов, бараньих голов и пр. появлялись в отдельных деталях медно-чеканных сосудов (на ручках, крышках, носиках), выполненные в технике литья.
Только с самого конца XIX в. металлисты городов Ферганской долины, а затем Бухары начали осторожно вводить в свои композиции сюжетные вставки, чаще всего представляющие собой архитектурный пейзаж или копии фантастических иллюстраций из литографированных книг. Самаркандские металлисты более стойко держались традиций, и сюжетные вставки появились в их произведениях только с 20-х годов XX в.
В работах, посвященных декоративному искусству Узбекистана, при высокой оценке локальных школ художественной чеканки Ферганы, Бухары и Хорезма, совершенно не упоминается о своеобразии школы художественной чеканки Самарканда. Между тем художественная чеканка Самарканда XVIII — начала XX вв. и в технике чеканки и в художественных принципах имеет много оригинальных, только ей свойственных черт.
-256-
Рис. 3. «Дулча» — сосуд для сливок.
Самаркандские медно-чеканные изделия этого периода, имеющиеся в собраниях музеев Узбекистана, представлены немногочисленными, но выразительными образцами, выполненными в одном художественном стиле. Кроме традиционных сосудов для воды и чая и подносов, в Самарканде интересны различные бытовые вещи, в наше время представляющие собой редкие изделия: сосуды для молока «дулча» с выступающим длинным тонким сливом (рис. 3), черпаки для воды «сархуми», напоминающие крынки с одной ручкой (рис. 5), медные футляры для чаш «мисгилоф». В коллекциях самаркандских медных изделий сохранились маленький украшенный чеканкой кальян для курения опиума (рис. 6), курильница для окуривания помещения ароматными травами «исрикдон», оригинальный сосуд для сладостей «контдон». Самаркандские мастера, кроме «голладанов» обычной формы (высокие круглые сосуды), служивших кассой в лавках торговцев и ремесленников (рис. 7, б), выделывали невысокие, закрывающиеся плоской крышкой, наполовину припаянной к горлышку чаши (рис. 7, а).
В собраниях узбекистанских музеев сосуды для чая «чайдиш» встречаются разных форм. Наиболее старинная форма самаркандского чайдиша — с круглым туловом. Изделия с уплощенным с боков груше¬видным туловом стали выделываться самаркандскими мастерами лишь в XIX в.
Оригинальны три старинных чайдиша конца XVIII в., выкованные из красной меди и орнаментированные неизвестными самаркандскими мастерами. Форма двух чайдишей и оформление их близки друг к дру-
-257-
Рис. 4. Держатель для клетки
Рис. 5. «Сархуми» — черпак для воды.
гу9. Круглое, утончающееся вверху тулово сосудов разделено кованым рельефным ободком на верхнюю и нижнюю части. Верхняя часть тулова и горлышко состоят из восьми вертикальных граней, орнаментированных разными вариантами растительных узоров «ним ислими» и четырех-лепестковыми цветками «чорбарг». Фон обработан пунсоном. Нижняя круглая часть тулова без граней, оформлена широкой орнаментальной лентой, сверху и снизу оттененной горизонтальными каймовыми полосками. Носик сосудов маленький, начинается от ободка, отделяющего горлышко от верхней части тулова. Ручки у сосудов кованые, граненые. Третий чайдиш оформлен иначе10. Обе части тулова граненые. Грани верхней части и горлышка украшены чеканным растительным узором. В середине граней нижней части тулова выполнены кованые выпуклые круги, соединяющиеся в один ряд. Все свободное пространство между границами кругов и выступающими ободками обработано пунсоном (также обработан фон на других частях формы).
Чайдиши XIX в. по форме несколько отличаются от описанных выше. Появляются сосуды с уплощенными боками, широко распространившиеся в Ферганской долине и Бухаре. Вместо маленького носика, начинающегося от нижнего ободка на горлышке, выковывается длинный носик своеобразной формы. Нижняя часть носика, плотно прилегающая к тулову, начинается от его середины; заканчивается носик выступающим лоточком, по форме напоминающим клюв птицы. В технике же изделий новых форм и их орнаментации некоторое время сохраняются традиции XVIII в.
Типично самаркандский по технике чеканки и орнаментации хранящийся в Самаркандском музее чайдиш работы усто Тагая11. Сосуд имеет тулово уплощенной формы с широкими боками и узким горлышком. На середине тулова с двух сторон — медальоны овальной формы. Ручка чайдиша кованая, граненая, выполнена прорезной техникой «шабака». Это своеобразие выполнения ручек отличает самаркандские чайдиши от изделий других районов, где ручки всегда кованые или литые.
Орнаментация строится в виде полос, стройно сочетающихся с формой тулова; полосы украшены растительным узором типа «ислими», отличающимся свободой и непосредственностью. Формы цветочных розеток и листьев пластичны и мало условны. Фон чеканного узора обработан пунсоном.
Характерен для самаркандских изделий начала XIX в. чайдиш граненой формы, выполненный усто Курбаном12 (рис. 8). Удлиненное туло-
------
9. Г. А. Пугаченкова. К истории костюма Средней Азии.., стр. 85.
10. Государственный музей искусств УзССР, кол. 5, инв. 412.
11. Самаркандский музей.., инв. Э-94-46.
12. Там же, инв. Э-94-52.
-259-
Рис. 6. «Чилим» — курительный прибор для опиума.
Рис. 7. «Голладоны» — сосуды для хранения денег в лавке торговца и мастерской ремесленника;
а — сосуд с крышкой, б — сосуд без крышки.
-260-
Рис. 8. «Чайдишь» — сосуд для чая.
во чайдиша состоит из восьми граней, горлышко круглое, легкая круглая подставка соединена с туловом выступающим ободком. Ручка кованая, граненая, выполнена в технике «шабака», как ручка описанного выше чайдиша усто Тагая. В месте соединения ручки с краем горлышка чайдиша припаяна литая головка дракона с открытой пастью и птичкой на макушке. Изображение дракона у самаркандских мастеров было распространенным мотивом, и эта традиция продолжается и современными мастерами. Так, известный самаркандский керамист Умаркул Джуракулов и его ученики нередко в своих произведениях изображают драконов.
-261-
Выступающий маленький лоточек носика чайдиша напоминает клюв хищной птицы. От середины тулова начинается узкая полая часть носика, украшенная чеканкой и составляющая выразительную деталь декора.
Орнаментация чайдиша необычайно богата. Нижняя часть гранен украшена овальными гладкими медальонами, в середине которых имеются накладные фигурные детали типа «дурафтори». Ниже медальонов расположены восемь выпуклых нишек — «михраб», поверхность которых орнаментирована сетчатым узором «гуличетан». В верхней части граней выгравированы очертания спаренных михрабов, а внизу каждого гладкого михраба припаяна выпуклая с тремя отверстиями шишечка, декоративно увязанная с гвоздиками нижнего медальона. Такие же спаренные михрабы имеются на горлышке чайдиша. Грани между овальными медальонами и михрабами орнаментированы растительным узором «ислими гулзор», фон обработан штрихом «кесма».
В коллекциях узбекистанских музеев хранится несколько богато оформленных кувшинов для воды «офтоба» самаркандской работы. Форма их почти одинакова: очень широкое тулово с уплощенными боками круто сужается кверху и переходит в узкое горлышко, отделяющееся от тулова широким выпуклым ободком. Носики сосудов граненые, заканчиваются одинаковой формы бортиками — «санула». Подставки, крышки и ручки у сосудов различны.
У одного из сосудов13 оригинальная ручка — граненая, кованая, гладкая; подставка низенькая, без отделки. Верхняя часть горлышка отгибается неширокой полоской, к которой припаян фестончатый кованый венчик «саллаб», выступающий вперед острым кондом. Крышка полусферическая, с одной стороны припаяна к венчику. Форма выступающего венчика напоминает хивинскую, что привело к неправильному отнесению сосуда музеем к хивинским изделиям. Между тем особенностью самаркандской работы является техника изготовления саллаба: она делается кованой, а в Хорезме — литой.
У второго сосуда14 довольно высокая подставка, литая, граненая, фигурная ручка и граненая конусообразная крышка без выступающего венчика (рис. 9). Орнаментация обоих сосудов близка по композиции и узорам: орнамент построен концентрическими поясами вокруг медальонов, помещенных в середине уплощенных боков, узор растительный, типичный для Самарканда. Нарядно оформлены передняя и задняя стороны офтобы. Фон обработан пунсоном.
Характер орнамента и технические приемы чеканки позволяют считать эти изделия работой одного мастера, вероятно, усто Тагая, подписной чайдиш которого описан выше.
------
13. Государственный музей искусств УзССР, кол. 5, инв. 372.
14. Музей истории народов Узбекистана, инв. 1458/3.
-262-
Рис. 9. «Офтоба» — сосуд для воды.
Среди образцов самаркандских подносов, хранящихся в музеях Узбекистана, есть уникальные экземпляры. Таков поднос из собраний Государственного музея искусств УзССР15, выкованный из красной меди и датированный 1710 г. Он имеет несколько необычную форму борта, который круто поднимается вверх, а края на 1,5 см отгибаются наружу: В отличие от подносов других районов, не имеющих подставок, этот поднос имеет невысокий круглый выступающий поддон. Подобной
------
15. Государственный музей искусств УзССР, кол. 5, инв. 288.
-263-
формы поднос мы встречаем на самаркандских миниатюрах XVI— XVII вв.16
Орнамент выполнен на гладком фоне. Композиция орнамента состоит из небольшого круга в центре, окруженного довольно широким орнаментальным поясом. Борт блюда гладкий, заканчивающийся узкой орнаментированной полосой. Центральный круг оконтурен двумя линиями, внутри которых ритмично расположены остроконечные мадохили, имеющие вид трехлепесткового узора. В центре этого круга вычеканен небольшой многолепестковый цветок с двенадцатью небольшими рыбками вокруг него, изогнутые тела которых образуют своеобразную розетку. Подобная «вихревая» композиция популярна в декоративном искусстве Узбекистана. Она встречается и в оформлении щитов на миниатюрах XVI в.17 Орнаментальный пояс вокруг центрального круга ограничен с двух сторон разными вариантами мотивов «михраб» и «мадохил». В середине этого пояса расположены друг против друга четыре фантастические рыбы с двумя хвостами, держащие во рту цветущую ветвь; между ними вычеканены небольшие овальные медальоны. Отгибающийся край борта орнаментирован мелким узором «чашма булбул».
Интересен поднос работы мастера усто Умарбая, хранящийся в Самаркандском музее18. Оригинальна его форма: широкое плоское дно подноса поднимается довольно круто и заканчивается фестончатым узким бортом, на котором по линии фестонов вычеканены грани ребер. В основе орнаментации борта лежит восемь пятиугольников, соединенных между собой тремя-четырьмя михрабами.
Выступающие углы пятиугольников создают впечатление восьмиугольной формы. Композиция центрального поля типична для подносов и других районов. Она состоит из центрального небольшого круга, окруженного рядом орнаментированных концентрических полос. В центре круга вычеканена восьмиугольная розетка. Орнаментация концентрических полос разная, в них чередуются растительные и геометрические узоры, в предпоследнем поясе даны продолговатые медальоны, содержащие арабские надписи, между медальонами — небольшие рисунки растительного характера.
------
16. Миниатюра «Чингизхан и его сыновья» из рукописи «Тарихи Абдулхайр», 40-е годы XVI в. (Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. История искусств Узбекистана.., стр. 328—329); миниатюра «Пиршество у Тимура» из рукописи «Зафар-Наме», 1628 г. (там же, стр. 368—369); миниатюра «Витязь на приеме у Кейхасроу» из рукописи «Шах-Наме» Мухаммеда Мурада Самарканди (там же, стр. 344—345).
17 Миниатюра «Сражение» из рукописи «Хамса» Навои, 1521—1522 гг. (Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. История искусств Узбекистана, стр. 312—313); миниатюра «Взятие монголами Самарканда» из рукописи «Тарихи Гузида», нач. XVI в. (там же, илл. 335); миниатюра «Сражение войск Султана Масуда Газневи с сельджуками» из рукописи «Тарихи Абдухаир», 40-е годы XVI в. (там же, илл. 339).
18. Самаркандский музей.., инв. Э-94-160.
-264-
До середины XIX в. в Самарканде выделывались традиционные кальяны «мисчилим» для курения табака и опиума. Самаркандские медники были искусными мастерами по выделке разных видов кальянов19. Оригинальной формы медный чилим для курения опиума хранится в Самаркандском музее20. Кальян является карманным курительным прибором, в комплект которого входил также «хлондон» — коробочка для хранения опиума; такие кальяны брали с собой во время путешествия.
Форма кальянов точно повторяет форму миниатюрной тыквы «нос-ковок»21. Орнаментация выполнена чеканкой с применением отделки фона пунсоном. Композиция декора создается путем сочетания различной ширины орнаментированных полос. Узоры полос различны. Для самаркандской школы характерен узор шейки. Представляющий собой сетку из удлиненных овалов, внутри которых размещены четырехлепе-стковые розетки.
Круглое тулово и раструб горлышка орнаментированы типичными для мотивов самаркандской чеканки растительными узорами, состоящими из переплетенных веточек с пышными листьями.
Производство медно-чеканных изделий в Самарканде сильно сократилось к концу XIX в., что нашло отражение в собраниях музейных коллекций — в них почти отсутствуют самаркандские изделия этого периода. Интенсивное развитие городской жизни в Ташкенте, ставшем главным городом Туркестана, повлекло за собой переселение в Ташкент некоторых чеканщиков из Самарканда, чем и объясняется появление среди музейных коллекций, числящихся ташкентскими, типично самаркандских изделий.
В советское время после национального размежевания Средней Азии и образования Узбекской Советской Социалистической республики производство медно-чеканных изделий в Самарканде временно восстановилось, особенно в период, когда Самарканд стал столицей Узбекистана. В эти годы увеличилось население города, были организованы артели промысловой кооперации, выпускавшие художественные металлические изделия, открыто художественное училище с отделением прикладного искусства, готовившим и чеканщиков по меди. Самаркандские чеканщики в этот период начали выпускать разнообразные медно-чеканные изде-
------
19. Н. А. Кирпичников. Краткий очерк некоторых туземных промыслов в Самаркандской области. Справочная книжка Самаркандской области на 1897 г., вып. 5, Самарканд, 1897.
20. Самаркандский музей.., кол. 5, инв. Э-94-54.
21. Тыква «ковок, носковок» — традиционная культура самаркандских сельских жителей; они выращивают тыквы разных форм и орнаментируют их. Эта традиция берет начало, видимо, в глубокой древности. В настоящее время на базарах Самарканда продаются табакерки из тыкв «носкади» разных форм, красиво орнаментированные росписью.
-265-
лия, выполняемые в разных манерах: в традиционном стиле и совершенно новом по орнаментике и формам.
Среди изделий самаркандских мастеров, выполненных в советское-время, обращает на себя внимание поднос — «лаъли», украшенный сюжетным изображением. Поднос четырехугольной формы фабричной работы, с двух сторон покрыт белой блестящей полудой. На лицевой стороне вычеканено обычной техникой со штриховой обработкой фона изображение архитектурного памятника-мавзолея Гур-Эмир. С двух сторон сооружения изображены деревья, в верхних углах композиции — варианты герба «Серп и молот», под ними — надписи арабским шрифтом: «Да здравствуют трудящиеся мира!» и «Артель медников». В центре, под куполом — имя мастера Казима Ахмедова; внизу — две надписи: «Самарканд» и «Темирлан».
Документальности в изображении нет, рисунок условен, архитектурные формы искажены. Декор памятника эклектичен, отдельные детали его выполнены в стиле разных эпох: здесь и стилизация под классический «ислими», и натуралистические цветочные побеги, и изображение дракона. Но в произведении чеканщика есть художественная непосред-ственность, и оно подкупает высокой техникой выполнения чеканки.
После перенесения столицы Узбекистана из Самарканда в Ташкент производство медно-чеканных изделий в городе год от года начало сокращаться. Мастера выполняют редкие частные заказы и от случая к случаю — произведения на выставки.
На основе приведенных материалов можно сделать некоторые выводы. Несмотря на продолжительные периоды упадка и даже временного полного прекращения выпуска медно-чеканных изделий в Самарканде, в изделиях самаркандских чеканщиков XVIII — нач. XX вв. устойчиво сохранялись древние художественные традиции, определявшие существование самостоятельной художественной школы.
До XIX в. дожили здесь изделия старинных форм: чайдиши с маленьким носиком, круглым удлиняющимся кверху туловом, разделяющимся выступающим ободком на верхнюю и нижнюю части, различно украшенные, оригинальные сосуды для молока, курильницы, небольшие галладоны с плоской крышкой и многие другие изделия, не вырабатывавшиеся в остальных районах Узбекистана.
Приверженность самаркандских мастеров к древним образцам поразительна; фестончатые края подносов, выполнявшихся в XIX в., перекликаются с формой бронзовых подносов XI—XII вв.22; овальные накладные медальоны, которыми украшалась поверхность чеканных сосудов в середине XIX в., точно повторяют форму литых медальонов на
------
22. Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. Выдающиеся памятники изобразительного искусства Узбекистана, Ташкент, I960, стр. 159, рис. 16.
-266-
изделиях XI—XII вв.23; вертикальной формы борт и выступающий в виде низенькой подставки поддон подноса, вычеканенного в начале XVIII в., как было сказано выше, характерен также для подносов XV—XVI вв. Своеобразны ручки некоторых самаркандских сосудов, выполненные прорезной техникой.
Техника самаркандских медно-чеканных изделий XVIII — нач. XX вв. тоже сохраняла некоторые черты древних традиций. В то время, как в изделиях других районов к началу XIX в. повсеместно применя¬лась обработка фона чеканного узора параллельными линиями («кесма»), самаркандские мастера обрабатывали фон не только штрихом, но и мелкой насечкой под зерно — пунсоном («чекма»), широко применяемой также местными резчиками по дереву. Эта особенность техники имеет глубокие местные корни. Пунсоном обрабатывался фон и древних металлических изделий XI—XII вв.24 Параллельно с этим приемом в практику самаркандской чеканки постепенно внедрялась обработка фона штрихом. К середине XIX в. пунсон уже перестал встречаться в самаркандских медно-чеканных изделиях.
Своеобразие самаркандской чеканки проявлялось и в характере орнаментального убора. Наряду с мотивами геометрического орнамента, встречающимися во всех районах Узбекистана, в самаркандских изделиях есть только им свойственные своеобразные мотивы, позволяющие легко опознать работу местных чеканщиков. Своеобразие это сказывается в определенном предпочтении относительно крупного растительного орнамента, отличающегося большой непосредственностью и простотой. Крупный живой растительный узор самаркандских изделий не похож на утонченный, более условный узор Ферганы, Хивы и Бухары.
В орнаментальных композициях самаркандских чеканщиков часто встречается четырехлепестковый цветок. Этот узор чрезвычайно характерен для многих видов древнего самаркандского орнамента; такие же четырехлепестковые скромные розетки встречаются в орнаменте древних серебряных чаш Самарканда, в резьбе по камню, глине и дереву.
Своеобразны и узоры узких лент, соединяющих отдельные части композиций, среди них есть ряды удлиненных разнообразных форм мадохилей, фигурных треугольников, отделанных тонкими параллельными линиями, мотив вьющегося побега и др.
Зооморфные изображения (драконы, птицы, змейки, рыбы и др.) встречаются в чеканном узоре на подносах и в деталях изделий XVIII — середины XIX вв., выполненных в технике литья (главным образом на
------
23. Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. История искусств Узбекистана, рис. 243.
24. Ларец из тонко тисненой и гравированной бронзы (в собрании Самаркандского музея). Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель. Выдающиеся памятники изобразительного искусства Узбекистана, рис. 189—191.
-267-
ручках и горлышках сосудов). В позднейших произведениях самаркандских чеканщиков зооморфные мотивы перестали появляться, вероятно, в связи с прекращением в городе искусства художественного литья. С середины XIX в. в Самарканде ручки сосудов стали делать коваными.
Чем объяснить стойкое сохранение традиционного своеобразия в самаркандской медной чеканке? Вероятно, этому способствовали и наследственная передача промысла, и практика заучивания наизусть узоров учителя, и провинциальный характер жизни города в течение двух последних столетий.
Сокращение чеканки в Самарканде в течение последних тридцати лет, надо надеяться, явление временного характера. Чеканное искусство здесь следует возродить, ибо выполненные в своеобразном традиционном самаркандском стиле медно-чеканные произведения будут пользоваться постоянным спросом у населения города и многочисленных туристов, посещающих Самарканд — один из главных центров международного туризма на Советском Востоке.