Курмановский В.С. К вопросу о происхождении сабель «ордынок»
Курмановский В.С. К вопросу о происхождении сабель «ордынок» // Историческое оружие в музейных и частных собраниях. Вып. 1. М., 2018. С. 30-39.
Среди клинкового оружия Восточной и Центральной Европы XVII-XVIII веков выделяется своеобразная группа сабель, по ряду внешних признаков сближающаяся с саблями восточноевропейских кочевников эпохи раннего и развитого Средневековья. В первую очередь подобные сабли известны по польскому материалу, так как в Польше, стране, где сабля являлась и является одним из своего рода национальных символов, изучение сабель эпохи позднего Средневековья - раннего Нового времени получило наибольшее развитие. При некоторых терминологических нюансах наиболее часто употребляющимися в отношении подобных сабель терминами в польской историографии оказываются «чечуга» и «ордынка». Для типичной «ордынки» характерен неширокий относительно слабоискривленный клинок без елмани (расширения в прилежащей к концу части клинка), очень короткое перекрестие с короткими же вертикальными отростками, чаще всего изготовленное из медного сплава, обычно с прямо срезанными концами без выделенных завершений, прямая рукоять, обтянутая так называемым «ящером» — зернистой кожей акулы или ската с отогнутым под острым углом завершением, увенчанным навершием в форме вытянутого колпачка («наперстка» в польской терминологии) с плоской вершиной. Оформление ножен также очень характерно: внешняя сторона ножен обтянута черной кожей или же ящером, оборотная сторона - берестой. Обоймицы ножен оформлены в виде так называемых «крыльев бабочки», а кольца для крепления к ремням портупеи смещены на внутреннюю поверхность ножен [илл. 1]. В историографии наиболее популярна традиция, приписывающая подобным саблям татарское (крымское) происхождение 1. Своеобразным аргументом в пользу такой версии говорит сходство «ордынок» с более ранними саблями восточноевропейских кочевников 2.
Что же говорит о происхождении подобных сабель анализ письменных и вещественных источников? Что известно о саблях крымских татар?
-30-
Илл. 1. Сабли «татарские» XVII в. Отдел оружия ГИМ, по Э.Г. Acтвaцaтурян
Илл. 2. Сабельная полоса «на черкасское дело» Оружейная палата. Инв. № Op-786
-31-
Упоминания сабель, связанных происхождением с Крымом, встречаются в отечественных письменных источниках конца XV – начала XVI века. Так, согласно жалобе, высказанной посольством в Литву Михаила Еропкина, выехавшим из Москвы 20 марта 1489 года, «сабля гирейская» была захвачена литовцами у шедшего из Крыма гостя московского великого князя Остафия Рязанца и его сына Захария 3. «Сабли булатные гирейские» фигурируют в духовных грамотах pусского князя Ивана Борисовича (1503) и волоцкого князя Федора Борисовича (1506), изученных на предмет анализа упоминаемых предметов «военного быта» А.В. Маловым и Г.А. Тарасовой 4.
С восточноевропейскими кочевыми традициями связываются также выявленные авторами в опубликованном актовом материале XVI века сабли «ширинские» (по предположению исследователей, связанные с родом крымских мурз Ширинских) и «нагайские». В духовной князя Семена Михайловича Мезецкого (1557/1558) упоминается «сабля, дело ширинское, черен ящюров» 5. В письменных источниках XVII века все эти восточноевропейские традиции производства сабель не прослеживаются.
Единственной из восточноевропейских традиций, устойчиво продолжающих существование, оказывается «черкасская», прослеживаемая с конца XV века. Помимо упомянутой «гирейской» сабли у Остафия Рязанца и его сына Захария были захвачены также «турская» и «черкасская» сабли.
Сабли и сабельные полосы «черкасские» и «на черкасское дело» стабильно фигурируют в Описи Оружейной палаты 1687 года, а также в других описаниях различных арсеналов XVII века. Во второй четверти XVII века в Оружейной палате работал сабельный мастер «черкашенин Хамука» 6. Хорошо известно распоряжение царя Алексея Михайловича о присылке к Москве из Астрахани «черкас» — мастеров сабельного и панцирного дела” 7. По каким-то причинам присылка «черкас» не состоялась. Однако «ученики сабельного и пансырного дела» были присланы в Астрахань из Москвы, а также «прибраны» на месте. Прибывших из Астрахани в Оружейный приказ оказалось 8 человек, из которых лишь один - Иван Анисимов был прислан на обучение из Москвы, прочие же были «прибраны в Астрахани». Упоминание Астрахани, являвшейся в тот период основным центром сношений России с Кавказом и Закавказьем, а также упоминание в одной из челобитных бывших учеников «горских черкас» позволяет определить «черкас» как представителей адыгских народов Северного Кавказа. Присланные ученики учились в Астрахани «черкасскому сабельному делу» у «черкашенина Елчека Казакова». В итоге все они научились «припускать краску к черкасской булатной сабельной полосе» (т.е., очевидно, травить поверхность клинка, вызывая появление булaтнoгo узора), а также делать «ножны с оправою медною по-черкасски» 8. Среди расходных материалов сабельных придельщиков «астраханцев» в столбцовом материале Оружейной палаты, необходимых для изготовления сабельной Оправы «на черкасское дело», наличествует береста, отсутствовавшая среди материалов, выдававшихся сабельным придельщикам «русским» и «Полякам» 9. Помимо использования бересты и медной оправы для сабель «на черкасское дело», точнее для их более дорогостоящих экземпляров, было характерно употребление для обтяжки ножен и рукоятей «ящера» (кожи ската).
-32-
Так, сабля «на черкасское дело» с «ящеровым» череном имелась в составе арсенала, конфискованного у князей В.В. и В.А. Голицыныx 10. В 1670 году Еремею Пашкову, отправляемому на должность воеводы в Тамбов, была выдана из казны сабля с медной оправой «на черкасское дело» и покрытым «ящуром» череном 11.
Такие особенности оправы сабель «ордынок», как использование бересты, ящера и медного сплава, находят аналогии в документальных описаниях сабель «на черкасское дело». В то же время хорошо известна такая особенность северокавказских клинков, как характерный штыковидный граненый конец, нехарактерный для классических «ордынок». В документальных источниках XVII века такое оформление конца клинка обозначается термином «полоса штыком» 12, или же «конец вострой» 13. Действительно, в ряде случаев «конец штыком» фигурирует в описании сабельных полос «на черкасской выков» 14. Однако в той же Описи Оружейной палаты 1687 года описан ряд полос «черкасского выкова», в описании которых «конец штыком» не указан, и наоборот, ряд «полос штыком» «не-черкасского» происхождения («тевризского» 15, «кизылбашского» 16 или же без указания происхождения 17). Более того, на одной позиции Описаны «четыре полосы красного железа гладкие, и в том числе две штыком, а две на черкасское дело» 18. Таким образом, в данном описании сабельные полосы «штыком» даже противопоставляются полосам «на черкасское дело». Соответственно, оформление конца «штыком», с точки зрения составителей Описи 1687 года, вовсе не являлось обязательным и определяющим признаком «черкасского» образца выкова. В то же время клинок «на черкасское дело» достаточно явно отличался от клинков иных образцов выкова.
Что дает в данном вопросе изучение вещественных источников? Сопоставление сабельных полос из коллекции Оружейной палаты с Описью 1687 года позволило идентифицировать ряд полос, определяемых в источнике как «черкасские» и «на черкасское дело». Среди них присутствуют как полосы с конструктивно выделенным колющим концом («полосы штыком» в терминологии Описи) 19, так и полосы без оного. Последние, которых насчитывается пять экземпляров, однако, достаточно резко выделяются из прочего массива сабельных полос Оружейной палаты и характеризуются узким (26-27 мм), при этом достаточно массивным за счет большой толщины и отсутствия долов клинком с весьма незначительным для сабельных клинков XVII века изгибом (лезвие 50-58 мм, обух 38-43 мм), без елмани 20. По материалу (визуально определяемому как сварочная дамасская сталь) и некоторым особенностям оформления (особенности сечения, форма хвостовика) эти клинки сближаются с некоторыми клинками, имеющими штыковидные концы, в том числе связываемыми с «черкасской» традицией. По общим очертаниям эти клинки весьма близки к клинкам классических «ордынок», в сравнении с которыми оказываются, однако, еще более узкими и слабоизогнутыми (илл. 2).
Как эти данные коррелируют с собственно северокавказским материалом? Автором было просмотрено порядка 27 целых и фрагментированных сабель, происходящих из позднесредневековых воинских погребений бывшей Кубанской области (в том числе - из наиболее известного Белореченского могильника, давшего название всей группе памятников), раскопанных в конце
-33-
Илл. 3. Сабли первой хронологической группы (Отдел археологии ГИМ): 1. Ст. Белореченская. Инв. № 48479. Оп, 500 No 163; 2. Ст. Белореченская. Инв. № 48479. Оп. 337 № 972а (1)
Илл. 4. Сабли второй хронологической группы Отдел археологии ГИМ): 1. Ст. Кужорская. Инв. № 48479. Оп. 510 № 6; 2. Ст. Белореченская. Инв. № 37258. Оп. 337. № 972а (1)
-34-
XIX века преимущественно Н.И. Веселовским, находящихся в фондах Отдела археологии ГИМ и связываемых с позднесредневековыми адыгскими народами. В итоге было прослежено определенное развитие сабель Северо-Западного Предкавказья на протяжении XIV-XVII столетий. Все сабли были разбиты на три хронологические группы.
Первую, численно преобладающую (11 экз.) группу составили сабли условно «золотоордынского» облика с изогнутым к клинку асиметричным перекрестием с расплющенными ромбовидными или подквадратными завершениями и ромбовидным расширением в средней части. Отверстия в верхней и нижней частях перекрестия имеют примерно одинаковые размеры, фиксация перекрестия обеспечивалась ребром в его внутренней части. Клинки подобных сабель - длинные (длина целиком сохранившихся образцов 1025 и 1060 мм), усеченно-ромбического сечения, с металлической обоймой под перекрестием. Ширина клинкову пяты колеблется в пределах 25-33 мм, кривизна лезвия – 42-72 мм, кривизна обуха - 30-68 мм. Клинки имеют узкий заостренный конец, сужение к которому носит довольно плавный характер, утолщение клинка на конце также не прослеживается 21. Таким образом, подобную форму клинка можно считать «нейтральной» относительно позднейших клинков со штыковидным концом и без оного. Датировка подобных сабель может быть определена второй половиной XIV - первой половиной XV века [илл. 3].
Две другие группы сабель, очевидно хронологически более поздние, характеризуются иной конструкцией перекрестия, аналогичной конструкции перекрестий «восточных» сабель XV-XIX веков. Эти перекрестия прямые с прямо срезанными, как правило, незначительно расширенными концами и четко выраженными вертикальными отростками. Отверстие в верхней части перекрестия существенно меньше отверстия в нижней (обращенной к клинку части). Вторая, очевидно более ранняя, группа сабель (4 экз.) 22 характеризуется более короткими и массивными перекрестиями. Их близкими аналогиями являются перекрестия турецких и мамлюкских сабель XV века. Клинки подобных сабель длинные и массивные, изогнутые сильнее, чем у сабель первой группы. Изгиб клинка приобретает характерные «ломаные» очертания. В нижней четверти клинок становится прямым и достаточно резко сужается к концу, однако выраженный переход от плоской части к стержневидной отсутствует. В сечении клинки усеченно-ромбические, по мере приближения к острию сечение клинка становится собственно ромбическим. Длина клинков составляет 1040-110 мм, ширина у пяты 32-35 мм, кривизна лезвия 85-93 мм, кривизна обуха 80-82 мм. На клинках, как и у сабель первой группы, имеется обойма. В двух случаях прослежена обтяжка рукояти «ящером», в одном случае обтяжка ящером читается также на ножнах. В одном случае прослеживается также типичное для ближневосточных сабель восьмигранное сечение деревянной рукояти. Данная группа сабель, очевидно, может быть датирована приблизительно XV (XV-XVI?) веком [илл. 4).
Третья, самая поздняя, группа сабель характеризуется более длинными, тонкими и легкими перекрестиями [илл. 5, 6]. Помимо железных здесь (в одном случае) встречено перекрестие из медного сплава. Клинки сабель
-35-
данной группы типологически неоднородны. Наибольшее число типологически определимых клинков (3 экз.) в целом аналогично сабельным полосам «штыком» «черкасской» традиции из Оружейной палаты 23. От клинков сабель второй группы они отличаются более четко выраженным колющим концом, откованным в длинный стержень подквадратного сечения; в месте перехода от плоской части к стержневидной клинок может приобретать вогнутые очертания. Лишь на одном клинке прослеживается наличие обоймы. Два клинка имеют усеченно-ромбическое сечение, третий - подтреугольное с широким (8 мм) обухом и двумя неширокими долами. Еще один типологически неопределимый клинок имеет подтреугольное сечение с широким обухом и тремя долами – одним широким (5,5 мм) и двумя узкими (1,5-2 мм) на каждой стороне 24. Одна сабля, происходящая из Анапы, имеет короткий (873 мм), относительно слабо изогнутый (36 мм по лезвию, 15 мм по обуху), широкий (36 мм у пяты) и тонкий (толщина обуха 4 мм) клинок подтреугольного сечения с выраженной елманью 25. Не исключено, что данная сабля имеет турецкое происхождение. Еще одна сабля имеет длинный (1030 мм), узкий (24,5 мм у пяты) и слабо изогнутый (кривизна лезвия 26 мм, обуха 15 мм) клинок без елмани и конструктивно выделенного колющего конца. В сечении клинок у пяты пятиугольный (ширина обуха и ребра 6 мм), далее становится усеченно-ромбическим, а потом собственно ромбическим. У пяты клинка читается вырез под обойму (сама обойма не сохранилась) 26. Данный клинок в целом типологически близок к клинкам «на черкасское дело» без штыковидного конца из Оружейной палаты, однако оказывается более длинным, еще более узким и слабоизогнутым. На одной из сабель (с типологически неопределимым клинком с долами) сохранился фрагмент деревянной рукояти со следами обтяжки ящером. В двух случаях сохранились детали оправы ножен (в одном случае железной, в другом - из медного сплава). Конструкция обоймиц соответствует конструкции обоймиц «ордынок» и состоит из крупной изогнутой пластины, расположенной со стороны обуха клинка, в средней части которой закреплено кольцо для крепления ремня портупеи, прямоугольного щитка на внешней стороне нoжeн и скрепляющего их пояска, которому на внешней поверхности нoжeн пpидана выпуклая форма. Материал оправы ножен соответствует материалу перекрестия. На сабле с медной оправой прослеживается также использование бересты в конструкции ножен 27. Общая датировка этой группы сабель может быть определена XVI-XVII веками.
Таким образом, образцы сабельных клинков «на черкасское дело», а также археологические образцы сабель XVI-XVII веков из курганов Северо-Западного Предкавказья демонстрируют явные черты сходства с «ордынками». В то же время типичных образцов «ордынок» среди них на данный момент не выявлено. Сабли с сохранившимися деталями эфeсa и ножен из наиболее поздних белореченских курганов отличаются от «ордынок» в частности более крупными размерами перекрестия, типичными для ближневосточных сабель XVI - середины XVII века. Аналогию им можно видеть на двух саблях из собрания Оружейной палаты (инв. No Op-4431 и Op-4516), также обнаруживающих черты «черкасской» традиции. Сабля Op-4431 имеет клинок
-36-
Илл. 5. Сабли третьей хронологической группы Отдел археологии ГИМ): 1. Ст. Белореченская. Инв. № 37258. Оп. 337. № 294; 2. Анапа. Инв. № 33616. Оп. 509 № 2; 3. Ст. Тульская. Инв. № 42402. Оп. 335, № 153
Илл. 6. Сабли третьей хронологической группы с сохранившимися деталями эфесов и ножен (Отдел археологии ГИМ): 1. Ст. Белореченская. Инв. № 37258. Оп. 337 № 967. Собрана из фрагментов С.Ю. Каиновым; 2. Ст. Белореченская. Инв. № 37258. On, 337. № 295
-37-
со штыковидным концом и небольшой елманью, предположительно иранской работы. Клинок сабли Op-4516 вероятно изготовлен в России, он также имеет вытянутые пропорции, елмань и конструктивно подчеркнутое (но не штыковидное) острие 28. Такие клинки отождествляются с полосами «на тевризское дело», отмеченными в Описи 1687 года. Обе сабли имеют перекрестия с прямо срезанными стержневидными концами и обоймицы в виде «крыльев бабочки», аналогичные обоймицам сабель из белореченских курганов. Рукоять сабли Op-4516 обтянута «ящером».
Еще одна аналогия подобных сабель - так называемая «сабля Бехадур-Кучум-хана» из собрания Эрмитажа 29. Сабля имеет клинок со штыковидным концом без елмани, вполне соответствующий «черкасской» традиции, рукоять, обтянутую ящером, навершие, завершенное плоским срезом и стандартных размеров перекрестие с прямо срезанными концами. Подобные железные и бронзовые перекрестия, вероятно связываемые с «черкасской» традицией, известны из Тушинского лагеря 30, вещевого комплекса середины XVI столетия на посаде Радонежа 31, Надымского городка 32. Что же касается появления «классических» ордынок со значительно более короткими перекрестиями, то, по-видимому, они представляют собой результат дальнейшего развития «черкасской» сабельной традиции, распространившейся позднее, во второй половине XVII века.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Żygulski Z. Broń w dawnej Polsce na tle uzbrojenia Europy i Bliskiego Wschodu. Warszawa, 1982. S. 279-280. Nadolski A. Polska broń. Broń biała. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdansk, 1984. S. 117-118; Acтвaцатурян Э.Г. Турецкое оружие в собрании Государственного Исторического музея. СПб., 2002. С. 102; Квасневич В. Польские сабли. СПб., 2005. С. 33-35; Заблоцкий В. Сабли мира. М., 2014. С. 79–102.
2. Nadolski A. Op.cit. S. 100-101.
3. 1489.20.03. Посольство от великого князя Ивана Васильевича с Михаилом Еропкиным к королю Казимиру с жалобами на грабежи, делаемые московским, тверским и новгородским гостям в литовских областях // Сборник РИО. Т. 35. СПб., 1882. No 7. С. 27.
4. Малов А.В., Тарасова Г.А. Военный быт служилых землевладельцев по актовым источникам XV – первой половины XVII в. (в рукописи). С. 46.
5. Там же.
6. 1647.3.07. Челобитная Оружейного Приказа Федота Никитина об отставлении его от чищельников, и о даче ему на снасти к сабельному делу денег, и о бытии ему
в сабельных мастерах. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 4. Ед. хр. 3630. Л. 1.
7. 1661.21.12. Грамота в Астрахань боярину князю Григорию Сынчeлeву Черкасскому и воеводам о высылке в Москву черкас панцирного и булaтнoгo сабельного дела сварщиков лучших мастеров. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 7. Ед. хр. 7849; 1662. 28.04. Грамота в Астрахань боярину князю Григорию Сунчелеву Черкасскому с товарищами
-38-
о присылке в Москву черкас мастеров панцирного дела сварщиков да булатного сабельного. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 7. Ед. хр. 8004.
8. 1664.5.04. Об отсылке из Казанского дворца в Оружейный Приказ сабельного и панцирного дела учеников. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 7. Ед. хр. 9036. Л. 4.
9. 1665.7.03. Роспись, что дается мастерам Оружейной палаты денег и материалов, и каких именно, на винтовочные стволы, на замки, на пистоли, на карабинные стволы, на зерцала, на наручи, на сабельную приделку. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 8. Ед. хр. 9579. Л. 6-7, 17-18.
10. 1690 г. Книга приходная, что по памяти из Приказа Розыскных дел принято в Оружейную Палату описное имение князя Голицына. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Ед. хр. 938. Л. 21.
11. 1670. 2.08. О выдаче для тамбовской службы Еремею Пашкову сабли булaтнoй c ножнами, пищали винтованной и знамени с древком. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1 ч. 9. Ед. хр. 12939. Л. 2.
12. Опись Оружейной казны 1687 г. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Ед. хр. 936. Л. 65, 67, 68, 69, 71.
13. Савваитов П.И. Оружейная палата Кирилло-Белозерского монастыря по описным книгам 1668 г. СПб., 1851. С. 40-41.
14. Опись Оружейной казны ... Л. 65, 67, 68. Савваитов П.И... С. 40.
15. Опись Оружейной казны ... Л. 65.
16. Там же. л. 67.
17. Там же. Лл. 68, 69.
18. Там же. Л. 69.
19. ГММК. Инв. № Op-758; Op-767; Op-1406.
20. ГММК. Инв. № Op-766; Ор-779; Op-780; Op-786; Ор-787.
21. ГИМ. Отдел археологии. Инв. № 37258. Оп. 337. № 276, 277, 288, 296, 972a(2); Инв. № 48479. Оп. 500. № 162, 163; Инв. № 42404. Оп. 335. № 150, 155, 156, 157.
22. Там же. Инв. № 37258. Оп. 337. № 261, 275, 972a(1); Инв. № 48479, Оп. 510. № 6.
23. Там же. Инв. № 42402. Оп. 335. № 153, 154; Инв. № 37258. Оп. 337. № 967-968.
24. Там же. Инв. № 37258. Оп. 337. № 295.
25. Там же. Инв. № 33616. Оп. 509. № 2.
26. Там же. Инв. № 37258. Оп. 337. № 294.
27. Там же. Инв. № 37258. Оп. 337. № 967-968.
28. Левыкин А.К., Миронова О.И., Новоселов В.Р., Чубинский А.Н., Яблонская Е.А. Императорская Рюст-Камера. СПб., 2004. С. 26-27.
29. Ленц Э.Э. Императорский Эрмитаж. Альбом изображений выдающихся предметов из собрания оружия. СПб., 1909. Табл. VIII, A9.
30. Двуреченский О.В. Холодное оружие Московского государства XV-XVII вв. Тула, 2015. С. 55-56. Рис. 12. 1.
31. Савельев Н.И., Сергеев А.Ю., Чернов С.З. Усадьба служилого человека 1540 - 1550-х гг. на посаде Радонежа по данным раскопок 2014 г. // Археология Подмосковья. Материалы научного семинара. Вып. 12. М., 2016. С. 306. Рис. 5; С. 330.
32. Кардаш О.В. Надымский городок в конце XVI - первой трети XVIII в. История и материальная культура. Екатеринбург-Нефтеюганск, 2009. С. 223. Рис. 3.28, 5.
-39-