Бобров Л.А. Казахский топор балта из собрания Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого (анализ и результаты междисциплинарных исследований)*
Бобров Л.А. Казахский топор балта из собрания Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого (анализ и результаты междисциплинарных исследований) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016. – Т. XXII. с. 232-235.
В фондах Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (МАЭ) хранится богато орнаментированный боевой топор (No 313-119), определенный сотрудниками музея как казахский «топорик айбалта». Фотографии и прорисовки данного образца ударно-рубящего оружия были опубликованы А.Х. Маргуланом и К.С. Ахметжаном [Маргулан, 1986, с. 165, 166, 167, 175; Ахметжан, 2007, с. 121, рис. 100, 1, с. 123, рис. 102, 8]. Однако в обоих случаях изображения не были сопровождены подробным описанием его конструкции и системы оформления, а сам топор не становился объектом специального научного исследования, основанного на комплексном анализе источников.
-----------
* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект No 14-50-00036).
-232-
Рис. 1. Боевой топор балта из собрания МАЭ (No 313-119).
Рис. 2. Боек боевого топора из собрания МАЭ (No 313-119).
Целью настоящей статьи является типологический анализ, а также датировка и атрибуция топора No 313-119 из собрания МАЭ. Особенности его боевого применения могут быть уточнены с помощью междисциплинарного метода предметной научноисторической реконструкции.
По материалу изготовления боек топора относится к классу железных, по способу насада на топорище к отделу проушных, по форме сечения к группе плоскообушных. На основании особенностей конструкции и декоративного оформления он может быть определен, как плоскообушный боевой топор с орнаментированным удлиненно-треугольным клинком с широким слабоизогнутым лезвием (рис. 1, 2).
Общая длина топора – 83,0 см. Длина бойка – 21,6 см (в том числе клинка – 13,3 см), ширина слабоизогнутого лезвия – 14,8 см. Полотно клинка плавно сужается от лезвия к уплощенной шейке и переходит в насад с плоским оттянутым вниз обухом. Треугольный проух закрыт металлической пластиной.
Большая часть бойка покрыта густым растительным и геометрическим орнаментом, выполненным в технике набивной серебряной насечки с чернением. По краю бойка пропущена серебряная зубчатая лента. Основу композиции формирует трехлепестковый цветочный бутон, замкнутый в четыре овальных и сердцевидных «картуша», образованных вьющимися побегами с округлыми «почками» и длинными листьями с вырезным краем. Внешний сердцевидный «картуш» венчает еще один бутон, прорастающий растительными побегами, заполняющими собой шейку и щечки бойка. Угловые стороны клинка украшены изображениями трехлепестковых бутонов на тонком стебле в обрамлении листьев с вырезным краем (рис. 2). Декоративный эффект достигается за счет контрастного цветового решения (светлый серебряный рисунок на темном фоне), а также сложного комбинированного орнамента на поверхности клинка и насада.
Металлическая пластина, прикрывающая проух бойка, также покрыта растительным орнаментом, представляющим собой прорастающий трехлепестковый бутон в обрамлении листьев различных форм и размеров. Поверхность цветка и листьев дополнена редким «жемчужником».
Рукоять топора выполнена из дерева и обтянута серебряной фольгой, украшенной трафаретным рисунком. Рельефные пояски делят топорище на десять разновеликих ярусов, заполненных растительным орнаментом в овальных «картушах». В основе композиции – разнообразные варианты прорастающих цветочных бутонов в окружении стеблей и листьев, усыпанных «жемчужником». Нижняя часть топорища сплошь покрыта рельефными поясками и увенчана полусферическим навершием. Последнее украшено изображением креста и четырех трехлепесковых бутонов с «жемчужником». Фон убран точечным орнаментом. В рукоять над навершием вставлено металлическое кольцо для кожаного темляка.
Передняя часть топорища (под клинком) усилена металлическим «отрезом» представляющим собой плоскую железную пластину, прибитую встык к поверхности рукояти. Поверхность «отреза» украшена зубчатым орнаментом. Задняя часть топорища (под обухом бойка) защищена железной планкой («пожилиной»),
-233-
поверхность которой покрыта комбинированным орнаментом, выполненным в технике серебряной насечки по металлу. «Отрез» и «пожилина» крепятся к рукояти с помощью заклепок с полусферическими шляпками.
Рассматриваемый топор был подарен цесаревичу Николаю Александровичу казахами Акмолинской обл. в 1890 г. В феврале 1896 г. он поступил в собрание МАЭ и позднее был определен как «топорик айбалта». Анализ конструкции и системы оформления бойка и топорища позволяет уточнить атрибуцию и время изготовления топора.
Боевые топоры с широким (более 10 см) удлиненно-треугольным клинком были, в целом, не характерны для комплекса ударно-рубящего оружия тюркских и монгольских кочевников раннего и развитого Средневековья. Резкий рост их популярности среди номадов Центральной Азии пришелся на период позднего Средневековья и раннего Нового времени [Бобров, Шереметьев, 2016, с. 136].
По своей конструкции топоры рассматриваемого типа занимают промежуточное положение между узколезвийными («бронебойными») топорами с удлиненно-треугольным клинком (казахск. шакан) и широколезвийными топорами с удлиненно-трапециевидным клинком. От первых они отличаются большей шириной лезвия, а от вторых формой клинка [Бобров, 2015, с. 107–113].
Ближайшие аналоги топора No 313-119 из МАЭ происходят из российских и казахстанских музейных собраний. Все они имеют клинок удлиненно-треугольной формы со слабоизогнутым лезвием, плоский оттянутый вниз обух, рукоять, усиленную железными «отрезами» и «пожилинами», а также схожее декоративное оформление [Бобров, Сальников, 2015, с. 30–33]. Топоры серии соотносятся с комплексом вооружения казахских воинов XVIII–XIX вв. Таким образом, особенности конструкции и декоративного оформления позволяют атрибутировать топор из МАЭ как изделие казахских мастеров. При этом определение топора из МАЭ как айбалта представляется не совсем точным, т.к. концы лезвия его бойка не загнуты в сторону рукояти (как на секирах айбалта, обладавших «месяцевидным» С-образным лезвием), а направлены от топорища. Данный факт позволяет отнести образец из МАЭ к категории боевых топоров, известных среди казахов под названием балта [Бобров, Шереметьев, 2016, с. 136]. Конструкция и система оформления топора позволяют локализовать время его изготовления второй половиной XVIII – 80-ми гг. XIX в.
Важным направлением изучения вооружения Средневековья и Нового времени является его анализ в контексте междисциплинарных исследований. Для проведения экспериментальных испытаний была изготовлена копия боевого топора из МАЭ. Выполненная реконструкция стала объектом различных научных экспериментов, целью которых было изучить особенности боевого применения топоров подобного типа.
Функциональный анализ балта показал, что его конструкция была тщательно продумана мастером. Оттянутый вниз обух и металлическая пластина на проухе обеспечивают надежное крепление бойка на рукояти даже при самом сильном ударе. Длина топорища позволяет использовать данное оружие в конном строю как против всадников, так и против пеших вражеских воинов. Наиболее эффективным, является вертикальный проносной удар, наносимый по голове, плечам и верхним конечностям противника. При этом рельефная поверхность обкладки рукояти повышает сцепление кисти и топорища, а полусферическое навершие и темляк препятствуют выскальзыванию оружия из руки на завершающем этапе проносного удара. Железный «отрез» под клинком и «пожилина» под обухом бойка надежно защищают топорище от рубящих ударов оружия противника. Кроме того, заточенный «отрез» не позволяет врагу ухватиться за рукоять, чтобы отвести удар боевого топора.
Эксперименты подтвердили эффективность топоров балта в качестве оружия, ориентированного на поражение противника, не имеющего защитного вооружения или облаченного в стеганный на вате панцирь. Широкое лезвие топора позволяет наносить бездоспешным воинам противника глубокие рубленые раны. Кроме того, удачный удар топора балта способен прорубить клепаные и сварные кольца кольчужного доспеха, а в отдельных случаях и железные пластины «куяка» центральноазиатского образца. Даже если клинок не прорубает железный доспех, он сминает и деформирует панцирное покрытие, травмируя тело и дробя кости. Подобная универсальность топоров балта предопределила их популярность в казахском комплексе вооружения XVIII – середины XIX в., когда традиционный доспех постепенно выходил из широкого военного обихода у большинства народов Центральноазиатского региона.
Список литературы
Ахметжан К.С. Этнография традиционного вооружения казахов. – Алматы: Алматыкiтаn, 2007. – 216 с.
Бобров Л.А. Казахские боевые узколезвийные топоры «шакан» XVIII–XIX вв. // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2015. – No 4. – С. 106–113.
-234-
Бобров Л.А., Сальников А.В. Широколезвийные топоры «балта» из фондов Омского государственного историко-краеведческого музея // Историческая и социально-образовательная мысль. – 2015. – Т. 7, No 6. – С. 29–35.
Бобров Л.А., Шереметьев Д.А. Казахский топор «балта» из фондов Российского Этнографического музея // Вестн. НГУ. Сер.: История, филология. – 2016. – Т. 15, вып. 3. – С. 133–139.
Маргулан А.Х. Казахское народное прикладное искусство. – Алматы: Онер, 1986. – Т. 1. – 256 с.
-235-